Тени в зазеркалье - 04

[diaryland]

Автор: Альвар

04

В таверне было тепло и уютно – как обычно. Шляпник протирал чашки за стойкой, Мартовский Заяц дремал за крайним столиком, посасывая пустую трубку и что-то сонно ворча себе под нос, а Сонечка с Верочкой неспешно лакали чай из его блюдечка.
Когда двери распахнулись, Шляпник привычно улыбнулся во весь рот и помахал рукой вошедшим:
- Привет! Вы инкогнито или вас можно называть Вашим Величеством?
- Называй, - разрешила Алиса, с любопытством оглядываясь вокруг. – Все равно я твердо намерена дойти до дворца и примерить корону.
- Шляпник, это Алиса, – сказала Белая Кошка, входя следом. – Алиса, это Шляпник.
- А, так это не!.. – догадался Шляпник. – Ну чего, бывает. Садись, девочка, за стол, сейчас я угощу тебя самым классным чаем! Какой предпочитаешь? Черный, красный, зеленый? А хочешь фиолетовый? Его больше всего.
- Хочу, - сказала Алиса, садясь за стол напротив Мартовского Зайца. – А из чего делают фиолетовый чай?
- Из летних фиалок, - сказал Шляпник, удивляясь её невежеству. – Фи-алково-лето-вый же, чего тут непонятного?
- Но фиалки разве не весенние цветы? – спросила Алиса, разглядывая чай в чашке. Чай и правда был нежно фиолетовый и нес аромат жаркого летнего луга.
- Так вот почему этот чай такой редкий! – озарило Шляпника, и он посмотрел на Алису с уважением. – А ты умная. Разумеется, фиалки весенние цветы. Поэтому представляешь, сколько надо найти неправильных летних фиалок, чтобы насушить фиолетового чая? Целый стог.
- Стог фиалок – это сильно, - сказала Кошка, тревожно поглядывая в окно. – Слушай, Шляпник, мне надо бы сгонять поговорить с одним умным блондином…
- Разумеется, я с удовольствием развлеку нашу гостью разговорами, – кивнул Шляпник, наливая чаю и себе и усаживаясь за стол напротив Алисы. Мартовский Заяц сонно поднял голову и помахал девушке рукой:
- И я развлеку. Привет, Алиса, я Мартовский Заяц.
- Привет, - ответила Алиса, с интересом его разглядывая. – А разве ты не должен быть безумным?
- Не дай бог, - серьезно ответил Заяц, почему-то кося взглядом в потолок. – Моё безумие чревато неприятностями. Я слишком давно существую в этой сказке…
- И никогда не был безумным?
- Не помню, - явно соврал Заяц, теперь кося в сторону окна.
- Или был, но излечился?
- Зачем ты привела такую многоспрашивательную Алису? – сердито спросил Заяц у Кошки. – У этой девочки фамилия Япристаюсрасспросами?
- Да ладно тебе, – усмехнулась Кошка, направляясь к двери. – Вопросы-ответы и есть беседа. Долгая уютная беседа за чаем. Не скучайте, я скоро! – и она вышла из таверны.
- Есть вопросы, которые не любят, когда их спрашивают, - недовольно буркнул Заяц. - И мстят потом чем-нибудь случившимся и неслучившимся.
- Ну не сердись, - сказала Алиса и кротко хлопнула ресницами. – Мне просто всё интересно. Не каждый же день попадаешь в сказку, правда?
- В неправильную сказку.
- В неправильную – тем более! А кстати, почему неправильная? Что здесь неправильно?
- У-у-у-у-у… я в домике, - сказал Заяц и нырнул под стол. Лихо так нырнул, только скатерть колыхнулась, и затих там, под столом.
- Придется мне отвечать, - сказал ничуть не расстроенный этой перспективой Шляпник. – Ну вот смотри: в правильной сказке есть доброе добро и злое зло. Так?
- Наверное, - задумчиво кивнула Алиса.
- А еще в сказке есть главный герой. Который обязательно доходит до конца этой самой сказки, спасает всё и всех, до кого дотянется, побеждает всё зло или переманивает его на сторону добра. И получает награду. А, ну и самосовершенствуется по ходу. Становится лучше, чище, добрее, сильнее, обрастает дружбой и любовью.
- Ну как-то так, ага.
- Вот, - гордо сказал Шляпник. – У нас не так.
- А как?
- А по-всякому. И доброта не всегда добрая, и зло не обыденно злое, и сила с подвохом, и награда с вывертом… Истин у нас тут нет. Правд полно, правда у каждого своя, а вот истин нет. Хорошее и плохое – только в твоей голове.
- А чудеса? Есть у вас чудеса?
- И чудеса… разные у нас чудеса. А самое главное знаешь что?
- Что?
- Кот как-то сказал, что главная особенность нашей гребаной Страны чудес – дороги. А Кот у нас спец по дорогам, ему можно верить!
- Что значит «дороги»?
- Ну… тут я не очень понял, – признался Шляпник, сдвигая на затылок свою красно-бело-полосатую шляпу. – Он тогда был злой, загнанный, раненый и, может, вообще бредил. То она состоит вся из сбывшихся и несбывшихся дорог, то ли они через неё проходят, то ли здесь встречаются существа и сути с самых разных дорог… То ли он вообще не так говорил, а это уже своими словами перевираю. С кошачьими словами всегда так. Сам он кот, и слова у него коты – приходят-уходят, когда захотят, ускользают, изворачиваются, вроде и тут рядом, о ноги трутся, а не ухватишь. Вот нутром чую, что верно он мыслил!.. А объяснить не могу, увы.
- Интересно у вас тут, - мечтательно проговорила Алиса.
- Еще как интересно! Иногда просто не знаешь, под какой стол спрятаться от этого «интересно»…
- А прятаться зачем?
- Например, вот зачем… - и Шляпник, враз побледнев, указал на дверь. Алиса обернулась.
На пороге стоял… зверь. На первый взгляд, это был волк. На второй… дракон?! Или…
Зверь был серый, разно-серый. Он был похож на ручей, в котором перемешивались и не могли до конца перемешаться струи разного цвета: дымчато-серого, серо-голубого, фиолетово-серого, розово-серого, серого с проседью, серого с рыжиной… Общими очертаниями и позой он походил на волка или собаку, но морда была отчетливо драконьей, с короткими рогами, загнутыми назад, с чешуей на скулах, с острыми, но совершенно не собачьими клыками. Частокол шипов шел от затылка по шее и спине и терялся в основании длинного пушистого хвоста. На мощных лапах кроме не по-собачьему острых когтей виднелись локтевые шипы. Рогами зверь едва не доставал верхнего косяка двери.
- Большой… - растерянно пробормотала Алиса. – Огромный просто… Кто это?!
- В первый раз вижу, - испуганно отозвался Шляпник, боясь шевельнуться. – Может, он мимо шел? И сейчас дальше пойдет…
- Не пойдет… - едва слышно прошептала Алиса, не отрывая взгляда от бело-голубых глаз зверя. – Он пришел поохотиться…
- Откуда ты?..
- Видно же! Он выбирает жертву.
Шляпник покосился на зверя.
Тот встряхнулся, наклонил голову к полу и принюхался. А потом вскинул голову и завыл – протяжно, раскатисто, торжествующе.
Сонечка и Верочка, до этого в оцепенении смотревшие на него, испуганно пискнули и исчезли со стола. Шляпник ахнул и привычно метнулся за стойку. А Алиса продолжала сидеть и смотреть на переливчато-серого зверя. Он был опасен и чертовски красив. Казалось, от него невозможно отвести взгляд, им можно было любоваться бесконечно – его грацией, переливами оттенков на его шкуре, его бритвенно-острыми клыками, его когтями, оставляющими на полу длинные царапины… Зверь шёл к ней. Медленно, словно красуясь, позволяя рассмотреть себя еще лучше, подпустить ближе, еще ближе…
- Беги, Алиса! – крикнул Шляпник, и девушка очнулась от наваждения.
Зверь недовольно глянул в сторону Шляпника, и тот испуганно присел за стойкой. Алиса вскочила и, ухватив стол за край, уронила его в сторону зверя. Стол грохнулся на пол, весьма сомнительным щитом красуясь между Алисой и зверем. Мартовский Заяц, внезапно оказавшийся на виду, растерянно огляделся и уставился на приближающегося зверя.
А зверь шел к Алисе – теперь это было явно заметно. Он словно взял след, наметил добычу и намеревался её схватить. Его глаза не отрывались от Алисы, меж оскаленных зубов то и дело мелькал язык, а в горле перекатывалось рычание. До Алисы оставалось еще пять шагов, если не считать стол… Но Алиса сильно сомневалась, что стол хоть на мгновение задержит страшную тварь. Пять шагов… четыре… три…
- Беги!.. – снова подал голос Шляпник.
«Куда бежать?! Куда?!»
Когда зверь чуть подался назад, готовясь к прыжку, Алиса закрыла лицо руками и закричала.
Крик почти осязаемо хлестнул по всем, кто находился в таверне. Что-то где-то сдвинулось, и всё пространство таверны вдруг пронизали сотни, тысячи мельчайших трещин. Крик оборвался, в наступившей тишине раздался нарастающий шелест… а потом громко звякнуло разбитое стекло, и воздух взорвался невидимыми осколками. Шкура зверя расцвела матово-черными порезами, и зверь болезненно взвизгнул. Тряхнул головой, роняя на пол капли черной крови с изрезанной морды, и, еще раз взвизгнув, прыгнул обратно к дверям. В прыжке он растаял в воздухе, и в таверне воцарилась тишина.
- Та-да-да-дам, - сказал Мартовский Заяц. – Кто это был вообще?!
- Он ушел? – спросила Алиса, опуская руки. – Что это? И… как я тут оказалась?! Заяц, почему я здесь?! Я не помню, чтобы выходила из спальни… Или это сон? Блин, что за фигня, почему во сне я шляюсь по тавернам и отбиваюсь от каких-то страшнопрекрасных тварей?! Почему гвардия отпускает свою Королеву в одиночку совершать подвиги?! Ну, Кошка! Ну, Валет! Ну я вам покажу королевское сафари!..
Мартовский Заяц слушал слова девушки и озадаченно хмурился. Впрочем, бушевала она недолго.
- Я… теряюсь… растворяюсь…- растерянно сказала девушка , глядя на Зайца. – Заяц, что это?! Почему… я же… разве я не… кто?!
В этот момент в распахнутую дверь таверны буквально влетела Белая Кошка.
- Это здесь выли?! – задыхаясь от быстрого бега, спросила она. – О… это на полу что, кровь?! Ё-моё… Ты в порядке, Алиса?!
- В порядке, - неуверенно ответила Алиса. – Тут было… что-то.
- И где оно?!
- Кажется, я его прогнала.
- Как?!
- Не знаю, - Алиса озадаченно посмотрела на свои руки. – Мне стало страшно… ОЧЕНЬ страшно… и я закричала… и что-то сделала. Дальше всё как будто в тумане… И вот, зверя нет.
- Фу, блин… А я не успела далеко отойти, слышу – воют где-то за спиной. Ну и рванула обратно. Так и знала, что это здесь заварушка. А что за зверь-то был?
- Я не знаю.
- Может, Шляпник… - Кошка повернулась к Шляпнику, вылезающему из-под стойки. - Шляпник, что тут было вообще?!
- Ад отк оге теребзар?! – отозвался Шляпник. – В йывреп зар огокат ужив!
- Ч-что?! – переспросила Кошка. Шляпник озадаченно почесал лоб и ответил:
- Янгиф от-яакак…Ыв оннартс етеавиравогзар, атябер. Сав ондурт тяноп.
- Шляпник, ты чего?!
- Плохо дело, плохо, - пробормотал Мартовский Заяц, глядя в дальний угол таверны. – Ай, бегите, ребята, подальше бегите…
- Что… - Кошка обернулась и замерла, глядя на то, что сидело в углу таверны.
Оно было похоже на Мартовского Зайца. Только на совсем спятившего Мартовского Зайца. Безумно косящие глаза, обведенные черными кругами, всклокоченные волосы, из которых торчали нервно дергающиеся заячьи уши, лохмотья вместо одежды, а руки… руки находились в постоянном движении. Они вздрагивали, сплетались и расплетались, шарили вокруг, слепо касаясь одежды, волос, пола, ножек стола… словно жили своей собственной жизнью.
- Я же говорил – не нужно спрашивать обо всем подряд! – досадливо буркнул Мартовский Заяц, покосившись на Алису. – Вопросы… такие вопросы!
- Это…
- Бегите, ребята, - повторил Мартовский Заяц. – Просто бегите.
И в этот момент по таверне пошла волна – из того угла, где сидело безумное существо. Она легко катилась в пространстве, и пространство текло и плавилось вслед за ней. Стены искривились, из них полезли неприятно-извивающиеся отростки, роняющие на пол мгновенно созревающие кляксы… пол пошел изгибами, повелся зыбкой марью, которую тут же забороздили плавники неизвестных рыб… окно подмигнуло голодной бездной, из-за рамы потянулись призрачные руки… часы на стене оплыли растаявшей льдинкой…
- Бегите, - снова сказал Мартовский Заяц, вставая на ноги. – Не тупи, Кошка!
- Что… - начала было Алиса, но Кошка, опомнившись, схватила её за руку и буквально вытащила за дверь.
- Акоп-акоп! – помахал им рукой Шляпник и улыбнулся дополнительным ртом, открывшимся у него на щеке. Кошка еще успела заметить, как Заяц словно бы сбрасывает свой вечно расслабленный вид, превращаясь в кого-то очень опасного…
…И дверь захлопнулась.
На всякий случай Кошка оттащила Алису подальше и только потом обернулась. Таверна стояла на своем месте как ни в чем не бывало. На пороге перед запертой дверью деловито возились Мыши – Верочка и, кажется, Эсмеральда. Они приколачивали к дверям табличку «ИнвеРтаризация. Таверна врем. не работ. Приход. завтр. через 10 мин.»
- Временно не работает, значит… - пробормотала Кошка и передернула плечами. – Уф…
- Это у вас тут всегда так весело? – спросила Алиса, с любопытством разглядывая мышей и табличку. – Весело в смысле «страшновато», если что. А то решишь, что мне нравится так веселиться, и поведешь меня в местный парк развлечений. Есть у вас Парк развлечений?
- Нет… кажется.
- Непорядок, – решительно сказала Алиса. – Вот стану Королевой – построим Парк развлечений!
- Договорились, - невозмутимо кивнула Кошка. – А теперь пошли?
- Куда?
- По тропинке.
- А тропинка куда ведет?
- А я теперь даже и не знаю. Но разве обязательно знать?
- И то верно. Тем более до того, как мы вошли в таверну, этой тропинки не было. Значит, есть что-то сакральное, предопределенное в том, чтобы идти именно по ней.
- Вот и славно. Идем.
- Идем.
И они пошли.
Вообще-то Кошка вроде бы ЗНАЛА, что эта тропинка ведет к полянке Гусеницы, но почему-то сомневалась. Да и собственно… какая разница, куда идти? Если идти достаточно долго, дорога всё равно куда-нибудь да приведет.
…
…
…
Герцогиня видела, что произошло в таверне. Видела в одном из своих зеркал – в том самом, нелюбимом, с отбитым краем. И, когда там, в таверне, воздух взорвался невидимыми осколками, она невольно вскинула к лицу ладонь, защищая глаза. Однако невидимые осколки тонко звякнули о невидимую стену – там, в таверне – и Герцогиня смущенно улыбнулась. Конечно же, ведь всё происходит там, а не здесь. не в её комнате, не с её зеркалами…
И тут её внимание привлекло какое-то движение на краю взгляда. Она резко обернулась – никого. Только в соседнем зеркале колышется тень, словно след того, кто только что прошел за зеркальной гладью. Тревожное предчувствие пощекотало затылок, и воздух сразу стал колючим и холодным. Герцогиня медленно обвела взглядом зеркала. В каждом из них трепетала тень.
Трепетала, постепенно обретая плотность и очертания, приближаясь к ней за зеркальной гранью. За каждым зеркалом. За каждым стеклом.
Сердце замерло, отказываясь нарушать своим стуком хрупкое равновесие.
Герцогиня снова повернулась к нелюбимому зеркалу и вздрогнула.
В зеркале подрагивало её собственное отражение, замершее со вскинутой к глазам ладонью. Герцогиня почувствовала желание повторить позу «зазеркальной» себя… медленно поднесла руку к глазам… и сердито фыркнула, тряхнув головой.
- Вот еще! Ещё мной не командовало моё собственное отра… - она не договорила. За спиной что-то затрещало, будто далеко-далеко ломался лед, и Герцогиня испуганно оглянулась.
Силуэт со вскинутой к глазам ладонью стоял во всех зеркалах. «Схваченное в плен мгновение…» - подумала Герцогиня.
И в тот же момент её приподняло, встряхнуло и вморозило в незримый ручей времени в той самой испуганной позе – плечи развернуты чуть в сторону от зеркала, ладонь поднята к глазам, загораживая их от не существующих осколков.
Легкий сквозняк пронесся по комнате, и ветерки зазвенели, откликаясь на его прикосновение. Хрустальный звон покатался по комнате, старательно обходя неподвижную Герцогиню, и затих где-то в углу, потревожив сонных Стеклянщиков. Впрочем, Стеклянщики только лениво перезвякнулись между собой и снова уснули, пригревшись в темноте предзеркальных сумерек.
Спустя некоторое время на окно мягко взобрался черноволосый тип в темных брюках и штопаной-перештопанной белой рубашке. Покрутил головой, оглядывая комнату, нахмурился при виде неподвижной Герцогини, присмотрелся к зеркалам… и, что-то решив, спрыгнул с подоконника на улицу. Там он посмотрел по сторонам и, опустив голову, издал глухой раскатистый рык, который прокатился над землей, разбиваясь на много отголосков, и вызвал где-то далеко ответный рёв. Тип прислушался и зарычал снова. Ответный рёв повторился – уже гораздо ближе. После третьего рычания из кустов с непривычной для крупного зверя грацией выбралась Бармаглот. Подошла к черноволосому, ткнулась мордой в его ладонь и заворчала. Черноволосый заворчал ей в ответ. Короткое звериное перерыкивание – и вот уже Бармаглот сворачивается калачиком у входа в дом Герцогини, а её собеседник, враз окутавшись черными косматыми перьями, стремительно взмывает в небо.
И снова – тишина.
Сонная тишина холодного осеннего дня, тревожная тишина дома, в котором что-то произошло.

05.12.14