Эффект мотылька - 05. Эпилог

[Alice in Diaryland]

Автор: Альвар

05.

Белые Скалы выглядели знакомо – высокие, неприветливые, поросшие непролазным хвойным лесом. Не совсем непролазным, конечно, тропинки-то там были, но вот сходить с них определенно не рекомендовалось, и не только потому, что состав местной фауны не знал доподлинно даже Грифон, но и потому что ноги можно было переломать по бурелому. Кот в сопровождении Орленка и Гребешка пробрался по тропинкам – сперва очень торным, потом не очень торным, а потом и вовсе глухим – и оказался в пещере Грифона. Сам Грифон сидел на камне у пещеры – то ли на солнышке грелся, то ли размышлял. При виде гостей он сдержанно кивнул Коту и указал рукой себе за спину – проходите, мол, в пещеру. Ну Кот и прошел. Гребешок остался снаружи – присел на камень рядом с Грифоном – а Орленок устроился на пороге пещеры, вроде как и не мешая разговору, но с другой стороны явно подслушивая. Впрочем, Кот не возражал – ему было не до этого.
- Может, ты хоть раз меня дослушаешь?! – с порога накинулся он на сидевшего у стеночки пещеры Мотылька. – И не свалишь сразу исполнять пришедшую в голову идею?!
- Не свалю, - уныло сказал Мотылек, поправляя солнечные очки с треснувшим правым стеклышком. – Что-то не особо удачно у меня выходит исправлять свои ошибки. Мне кажется, или я поглупел со времен Гусеницы?
- Я просто доскажу то, что пытался сказать с самого начала, - при виде потерянного Мотылька ярость Кота поутихла, и он заговорил всё еще сердито, но уже более спокойно. – Перед тем, как окончательно завернуться в кокон, ты сказал, что хочешь перейти на новый уровень. Но ведь фигура не сменилась, разве не так? Ты остался той же самой фигурой…
- Наверное.
- …Сломанной фигурой, - договорил Кот. – Ты порвал, выломал, изменил внешность фигуры – ведь именно так делается в природе, разве нет? Гусеница не умирает – она перестраивается, распадается на кирпичики, которые собираются иначе.
- Какой у нас образованный рок-н-ролльщик, - криво пошутил Мотылек, и Кот вежливо улыбнулся:
- Приходится. Получается… что? Ты разобрал фигуру сказки по деталям и сложил их в другом порядке. Может, именно поэтому у тебя никак не получается вписаться в сказку?
- Всё совсем плохо, да?
- Не знаю, - честно сказал Кот. – Для меня-то точно плохо, но я, в конце концов, даже не житель Неправильной сказки. Возможно, эти другие версии и есть то, что вполне устраивает сказку. Или не устраивает, но она может постепенно вернуться в нужное ей состояние тем или иным способом. Кто сказал, что сказка не обладает определенной гибкостью?
- Никто не сказал.
- Вопрос был риторический.
- Прости.
- Вот… я высказался.
- Э-э.. И что мне с этим делать? – немного ошарашенно сказа Мотылек. Кот пожал печами:
- Не знаю. Я не спец. Это ты у нас философ и тип-умный-аж-бесит.Ну… был. Я просто сказал то, что думал, и хотел бы услышать твои версии на тему «что за хрень происходит и как это исправить». И вообще, нужно и это исправлять, или лучше не лезть, и пусть все течет как положено в этом «сейчас».
- Если всё будет течь как положено, тебя в итоге казнят, - покосился в сторону Мотылек.
- Ой, какое горе. Пойду поем.
- Я серьезно.
- И я. Казнят – Кролик найдет нового Проводника, более соответствующего реалиям сказки. В первый раз, что ли?
Мотылек задумался. Кот не мешал. Огляделся, выбрал место посуше и уселся, с наслаждением привалившись к стене пещеры. Закрыл глаза, наслаждаясь мимолетным покоем… и чуть не уснул. Голос Мотылька заставил его вздрогнуть.
- У меня есть еще версия…- задумчиво сказал Мотылек.
- М-мм? – откликнулся Кот, зевая.
- Я могу перемещаться во времени только тогда когда ты находишься достаточно близко.
Он повел плечами, раздался шелест невидимых крыльев, и Кот мельком глянул на занывший ожог на запястье.
- И что? – спросил он, переводя взгляд на Мотылька.
- Возможно, в каждой новой реальности тебя хотят убить, чтобы запереть меня. Не дать возможности перемещаться.
Кот честно подумал и с сомнением покачал головой:
- Что-то я сомневаюсь в такой мстительности мироздания. Мне кажется, ты льстишь и себе и мне. Вряд ли мы такие уж важные персоны. Сказка и без нас сумеет выправиться, если ей что-то не так.
- Или не сумеет.
- Тогда это естественный отбор. На её месте начнет своё существование новая сказка.
- Фаталист.
- Реалист.
- Так что нам делать-то?
- Ну ты даешь! Это ты скажи, ты больше разбираешься в механизмах сказки, чем я.
- А ты как думаешь?
- Меня бы устроило, если бы все стало как раньше.
- То есть не стало бы меня.
- Да, - спокойно ответил Кот и посмотрел ему в глаза. – Знаю, я сволочь. Поэтому не настаиваю на своей версии.
- Давай так. – решительно сказал Мотылек. – Пробуем еще раз. Я попытаюсь вернуться пораньше и предупредить тебя о своем неудачном вмешательстве у Козерога. Ты избежишь ловушки Арлекинов, и дальше всё пойдет, как в нашей версии реальности. Договорились?
- Тебе принципиально нужно моё одобрение?
- И правда, – улыбнулся Мотылек, залихватским жестом поправляя свои солнечные очки. – Чего это я?!
В воздухе запели невидимые крылья, ожог на запястье Кота полыхнул резкой болью, и Мотылек исчез.
- Ну… понеслось, - пробормотал Кот, поднимаясь на ноги. – Надеюсь, что…
Мир вздрогнул и перевернулся, жестко швырнув анимага о стену пещеры. Кот ударился плечом, потом спиной, а потом удар в лицо бросил его в темноту.
…
…
…
Кота резко встряхнули за плечи, и боль в разбитом лице привела его в чувство.
- Ч-что?!.. – вскинулся он и охнул от новой волны боли, впившейся в спину.
- Хватит валяться, - бросил Орленок, выпуская его плечи. – Беги, рок-н-ролльщик! Может, еще успеешь спастись.
- Спастись… от чего?! – Кот лихорадочно оглянулся, пытаясь понять, сообразить… вспомнить.
- Мы не удержим внешний Рубеж, - криво усмехнулся рыжий. – Грифон мертв, Гребешок тоже, а меня одного надолго не хватит. Беги отсюда – скорее всего, скалы рухнут, когда падет Рубеж.
В сознание Кота ворвался гулкий рокот, и анимаг понял, что слышал его с самого момента «пробуждения».
- Что случилось?! – торопливо спросил он, поднимаясь на ноги. Стоять было тяжело –резкая боль в спине заставляла колени подгибаться.
- Да черт его знает! – скривился Орленок, сплевывая кровь и наскоро перематывая обрывком грязной тряпки окровавленное запястье. – Наверное, Грифон был прав – живая масса всякой дряни превысила критический порог, и границы не выдержали… Так что прощай, рок-н-ролльщик. Я удержу их еще немного, а ты беги. Сказал бы «совсем беги из сказки», но ты такой же дурак, как и мы… Прощай.
И он, прихрамывая, шагнул сквозь открывшийся на миг провал на дымящуюся равнину внешнего Рубежа.
«Скалы рухнут, когда падет Рубеж…»
Кот выругался и как мог стремительно бросился прочь по глухой тропинке меж рокочущих скал.
Пока он, матерясь от боли в спине, ковылял через лес, ему то и дело казалось, что деревья наблюдают за ним. Что в чаще открываются узкие, неприятно прищуренные глаза и провожают его неприязненными взглядами. Что камни сторонятся его драных кед, а тропинка что-то бормочет, пытаясь спрятаться от него в зарослях.
Когда он выбрался за пределы хвойной чащобы, рокот за спиной прокатился еще раз и стих. Кот оглянулся. Над белыми скалами медленно оседало облако пыли. Или дыма…
Кот стиснул зубы и двинулся в таверну – до неё было ближе всего, а анимагу срочно надо было получить ответы на свои вопросы.
…
Сегодня таверна особенно напомнила ему спящего на обрыве зверя. Странного зверя со слепыми глазами-окнами и гостеприимно приоткрытой пастью – Кот аж плечами передернул, шагая через порог.
- Привет, - грустно сказал Шляпник. – Видел, Белые Скалы упали? Грифон погиб.
- Видел, - буркнул Кот, с облегчением падая на стул. – Кофе есть?
- Есть пока, - Шляпник вынул из-под стойки кружку с дымящимся кофе словно как раз ждал этого вопроса. – Держи. Давай на брудершафт за погибающий мир?
- Нафиг иди, - зло прищурился Кот и взял кружку. – Никаких брудершафтов и никакого погибающего мира!
Кофе был честно горячий, но отвратительный.
- Ну извини, - виновато сказал Шляпник, заметив его недовольную гримасу. – Кофе выдыхается… чай выдыхается… сказка заканчивается. Так что пей, пока есть время.
- Почему заканчивается?!
Шляпник покачал головой:
- Ты где шлялся в последнее время, рок-н-ролльщик? На внешней границе отсиживался?
- Предположим. Давай, делись информацией.
- Это слухи, – Шляпник заговорщически оглянулся и придвинулся к нему ближе. – НО я тебе скажу, верные слухи!
И он заговорил.
Кот, забыв про кофе, слушал о сущностях, заполонивших сказку, о незваных гостях, которых не приводил Кролик и которые медленно, но верно растаскивали сказку по кусочку, возвращая её к первозданному Хаосу.
- …Это как разбитая чашка, - печально закончил рассказ Шляпник и, разжав пальцы, уронил свою чашку на пол. Глухо звякнул разбитый фарфор, и осколки неопрятной кучкой остались лежать под ногами.
- Как разбитая чашка, - повторил Шляпник. – Ты складываешь осколки, собираешь, выравниваешь – а они распадаются и распадаются, бьются еще сильнее, крошатся в пальцах – и скоро вместо склеенной чашки у тебя остается кучка мусора.
- А что Король? – нахмурился Кот. – Ведь кто как не Король должен быть опорой для сказки? Чем он занят у вас тут? Спит, что ли?!
- Издеваешься? – неприятно прищурился Шляпник. – Вы с Кроликом прошляпили Королеву, а ты типа не помнишь?!
Ожог на руке слабо заныл, и воспоминания окатили его ледяной волной, заставив до боли сжать кулаки.
…
- Новый Проводник? – бесцветно произнесла Красная Королева, бросив на Кота равнодушный взгляд. – Ну-ну.
Офицер в черно-красном мундире, стоящий за спиной Королевы, нахмурился и сказал:
- Нам не нужен новый Проводник. Верно, Ваше Величество?
- Верно, - так же равнодушно сказала Королева.
- Как это не нужен?! – опешил Кролик. – Погодите, Ваше Величество, а как же Алисы?! Вы же знаете, какое сейчас опасное время, и поэтому…
- Нам не нужны Алисы, - сказал второй из стоящих у трона офицеров. – Постоянство фигур – залог стабильности страны.
- Залог стабильности страны, - повторила Королева, переводя взгляд на Кролика. – Ты привел слишком много Алис, Хранитель. В стране хаос и беспорядок. Мы пришли к решению прекратить доступ Алис в мои владения.
- Мы? – прищурился Кот до того, как Кролик успел что-то возразить. – «Мы» - это Королева и её пешки?
- Королева и её офицеры, - строго поправил его третий офицер. – И вообще-то тебе не позволено открывать рот в присутствии Королевы без её на то позволения.
- Так я ж не её подданный, - улыбнулся Кот от уха до уха. – Мне всё можно вообще-то.
- Тебе мало измененных Алис, Хранитель?! – яростно глянул на растерянного Кролика второй офицер. – Ты привел в страну это хаотичное существо?!
- Я не существо, - жестко сказал Кот, плечом отодвигая в сторону открывшего было рот Кролика. – Я новый Проводник, нравится вам это или нет, ясно? А еще я обманул вашего доверчивого Хранителя и сам пробрался в неправильную сказку. Я ж не Алиса, мне привратник не нужен. Кстати, Ваше Величество, можно вопрос? Если на ваше место придет новая Королева, что станет с вашими не в меру самостоятельными марионетками?
Вопрос прозвучал неожиданно и опасно. На несколько мгновений в тронном зале воцарилось молчание, потом первый офицер уверенно сказал:
- Мятежник.
- Бунтарь, - подхватил второй, вытягивая из ножен палаш.
- Асоциальный тип, - авторитетно заявил третий и, обращаясь к Королеве, добавил: - Уверен, его наняли ваши враги, чтобы сместить вас с трона.
- То есть ответа на свой вопрос я не получу? – уточнил Кот, косясь на открытое окно.
- Что нам делать с мятежником? – спросил первый офицер у Королевы. – Казнить или убить?
- Погодите! – наконец, опомнился Кролик. – Какой мятежник?! Какой бунтарь?! Он же!..
- Убить, - равнодушно сказала Королева. – И больше никаких Проводников и никаких Алис. Ты меня понял, Кролик?
- Он понял, он умница, – ехидно сказал Кот, пятясь к окну. – А я, пожалуй, откланяюсь и пойду туда, где раздают долгие истории.
- Убить его, – коротко скомандовал первый офицер, и от дверей к Коту двинулись три пешки с копьями наперевес.
- Не здесь, - поморщился второй офицер. - Незачем пачкать кровью тронный зал.
- И то верно, - хмыкнул первый. – Взять, отвести во двор и прикончить.
- Погодите, - растерянно повторил Кролик. – Но ведь…
- Поймайте сперва, - насмешливо сказал Кот и, настежь распахнув окно, перемахнул через подоконник. Быстро пробежался по карнизу, перепрыгнул на соседнюю крышу и, стрелой промчавшись по ней, сиганул в сад.
…
«Ну да… а потом Кролик привел будущего Короля Маджонга… Или?..»
…
Кот промчался по саду, направляясь к высокой стене, поросшей плющом… и едва избежал столкновения со странным типом. Незнакомец был одет в мягкий брючный костюм с непонятной эмблемой на груди, а на лице его темнели большие солнечные очки с треснувшим правым стеклом.
- Вот ты где! – радостно сказал незнакомец, хватая Кота за руку. – На пару слов, рок-н-ролльщик..
- Ты меня с кем-то путаешь, мужик! – Кот попытался выдернуть руку, но незнакомец держал крепко. – Слушай, у меня тут срочные дела… подальше отсюда… Дай пройти!
- Постой, я сказал! – рявкнул незнакомец, до боли сжимая его руку. – Это важно для спасения всей сказки, дурак!
- Пусти! – Кот оттолкнул его, выдернул руку из хватки незнакомца, и бросился бежать.
К сожалению, далеко он не ушел – за ближайшим поворотом его уже поджидали солдаты Красной Королевы, и вскоре избитый до полусмерти анимаг оказался в королевском подвале, ожидая казни…
…
«Мне не хватило этих чертовых секунд, чтобы удрать… Не казнили только потому, что Кролик устроил во дворце настоящую истерику. Как рассказывал потом кто-то из солдат, он орал, швырялся чашками из сервиза и грозился уйти, оставив Страну погрузиться в хаос… Блефовал, конечно. Но Королева и её Генералы решили не рисковать, и оставили несостоявшегося Проводника в подвалах, время от времени шантажируя им слишком уж благородного Хранителя… А потом Кролика погрузили в сон, точно… Чтобы он не приводил Алис. Милый и ко всем дружелюбный Шляпник потрудился и сварил сонное зелье, и спящий Кролик занял свое место в одной из комнат дворца, получившей с тех пор название «Покоев Тишины»…»
Кот криво усмехнулся, «припоминая», как выбрался из подвалов, как попытался проникнуть во дворец – и проник!.. как пытался разбудить Кролика и как у него ничего не вышло… и как он неделями носился по стране, прячась от патрулей, высланных за ним генералами Красной Королевы… а потом стал им не интересен. Потому что дворец исчез. Рассыпался карточным домиком, когда Красная Королева окончательно передала власть своим Генералам. Безликие марионетки, в которые вылиняли оставленные королевской властью офицеры, правили буквально один день. А потом дворец рассыпался в пыль – и вместе с ним исчез Белый Кролик, вечно спящий где-то в призрачных «Покоях Тишины» в несуществующем уже дворце.
- Хорошее было зелье… - пробормотал Кот. – Вот черт…
Шляпник понял, о чем речь.
- А то! – с гордостью сказал он. – Мне сказали, что надо сварить классное зелье – и я сварил классное зелье! Долго варил. Хорошо усыпляет, навсегда.
- Да уж…
«А потом страна начала рассыпаться. Сущности из других миров и порождения хаоса начали проникать сюда, разрушая и без того не особо прочный «скелет» неправильной сказки… И правда – конец света, чтоб его…»
- Где Гусеница? – решительно спросил Кот, поднимаясь з-за стола. – На своей поляне?
- Где ж ему еще быть? – пожал плечами Шляпник. – Если его никто еще не сожрал, то на поляне. Кофе-то допивать будешь? А то скоро и такого не останется.
Но Кот уже заторопился прочь.
Дверь было заупрямилась, не желая его выпускать, но анимаг с такой злобой пнул её, что дверь услужливо распахнулась, и еще долго ворчала что-то ему вслед несмазанными петлями.
…
…
…
«Если его еще никто не сожрал… Весьма уместное замечание…»
Путь до поляны Гусеницы оказался полон неприятностей. Стая бешеных шорьков чуть не загнала Кота на обрыв Моря Слез. На самом деле бешеных, потому что из пастей у них капала слюна, а глаза полыхали невменяемым багровым огнем.
Потом мимо протопало стадо мертвых шакалопов – клочки облезлой шкуры бесстыдно оголяли чисто-белые кости, некоторые твари скалились обглоданными черепами, а подгонял стадо бородатый тип, подозрительно похожий на некроманта.
На окраине Глущобы Кот наткнулся на огромное нечто, больше всего похожее на гигантскую жабу, утыканную шипами и с тремя вовсе не жабьими клыкастыми пастями. Среди наростов на голове псевдожабы тускло горел алым огромный камень, и глаза тупо отражали его кровавые отсветы. Жаба меланхолично отрывала куски от лежащей перед ней туши и жевала, прикрывая глаза… Кот с содроганием узнал в этой туше Бармаглота… и постарался проскользнуть мимо жабы как можно более незаметно.
Уже неподалеку от поляны на него напали огромные пауки с обезьяньими головами – анимаг еле сумел удрать, чтобы не остаться висеть в их паутине…
А путь на саму поляну ему преградил цербер. Самый настоящий, хоть и в миниатюре – трехголовая собачка с хвостом-змеей выскочила из кустов и угрожающе зарычала. Кот удивленно посмотрел на неё – мелкота, по колено, а туда же! – и сурово сказал:
- А ну кыш!
Цербер снова зарычал и присел, готовясь к прыжку. Три оскаленные пасти синхронно лязгнули.
- Пошел вон! – нахмурился Кот, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. – Кому сказал?!
Цербер прыгнул. Кот, готовый к такому обороту дела, шарахнулся в сторону, и зубы цербера впустую клацнули в воздухе. Кот не стал драться – просто рванул прочь, надеясь, что мелкий трехголовый пес не станет продираться за ним через кусты. Пёс и не стал – просто хлестнул хвостом ему вдогонку, и Кот поморщился, когда змея на конце собачьего хвоста зацепила его клыками по боку. Как ни странно, тонкие на вид клыки легко пропороли его жилетку и оцарапали кожу… но Кот уже удирал по самым жестким кустам, и цербер только досадливо взвыл всеми тремя пастями, но за ним не погнался.
Выскочив на поляну, Кот огляделся.
Здесь всё было по-прежнему. Грибы, оккупировавшие трухлявый пень, заросли высоких трав, резные листья папоротника, яблоня на окраине… и никого.
- Гусеница? – позвал Кот, потирая начавший гореть бок. – Ты тут?
Никто не откликался.
- Мотылек?
Тишина.
- Эй, кто-нибудь!
Ему показалось, или среди грибов что-то шевельнулось? Кот присмотрелся и с досадой потер глаза – с ними творилось что-то неладное. По поляне словно плыл туман, мешая смотреть… и дышать…
Дышать? Легкие остановились, и ему пришлось приложить усилие, чтобы вдохнуть. Получилось больно и плохо, с трудом. Воздух пах пылью и оставлял во рту привкус железа.
Кот пошатнулся и удивленно тряхнул головой. Что такое?!
Боль вгрызлась ему в бок, и он похолодел, поняв причину резкого болезненного состояния.
Яд.
Чертов цербер.
- Гусеница?! – рявкнул он, озираясь. – Да где тебя черти носят?!
- Не шуми! – испуганно отозвались из грибов. – Иди сюда.
- Куда «сюда»?!
- Да тут мы, под сыроежкой.
Кот честно попытался увидеть сыроежку. Перед глазами все плыло, требовались усилия на то, чтобы вдохнуть, и не различал отдельных грибов.
- Не могу… - выдохнул он, стараясь, чтобы голос не звучал совсем уж панически. – Меня цербер… яд…
- Плохо. Ой, плохо! – с легким «пуф» перед ним возник Гусеница.
Вгляделся в лицо, приложил пальцы к шее, нащупывая бешено стучащий пульс, и покачал головой:
- Плохо…
- Мотылек здесь?
- Здесь, - ответил Мотылек, тоже появляясь перед Котом. – Я уж думал, что никогда тебя не дождусь! Было чертовски страшно прозябать в этом разрушающемся мире… Я думаю, надо найти другую цепочку развития событий, и…
- Ты можешь мне помочь? – не обращая на него внимания, спросил Кот у Гусеницы.
- Куда он тебя цапнул?
Кот непослушными пальцами задрал жилетку и футболку, показывая бок. Гусеница ощупал пальцами багрово-синий кровоподтек, словно прирастающий по коже татуировкой жутковатых корней, и, помогая шатающемуся Коту опуститься на траву, скорбно покачал головой:
- Прости.
- Совсем никак? – уточнил Кот, едва подавляя желание вцепиться в бок и начать раздирать его руками, чтобы унять нестерпимое пламя.
- У тебя остались несколько минут.
- Есть плюс – я не увижу, как умирает Неправильная сказка, - криво усмехнулся Кот и перевел взгляд на Мотылька. – Сам видишь, у тебя остался последний шанс куда-то удрать.
- Время изменится, когда я окажусь в другом «сейчас»! – лихорадочно сказал Мотылек, расправляя крылья. – События изменятся. И яд исчезнет из твоей крови.
- Уверен? – уже через силу пробормотал Кот и съежился на траве, сворачиваясь клубком. – Прощай… те…
- Мы говорили с тобой об этом, – как в забытьи услышал Кот слова Гусеницы. Голос плыл, свивался в дымные колечки и неторопливо растворялся в траве.
- Да… - гулким эхом отозвался голос Мотылька.
«О чем говорили?» - подумал Кот, но уже как-то лениво.
- Скорее. Он умирает, и сказка тоже.
- Я не хочу.
- Я знаю.
- Прощай.
- Прощай.
А потом ласковая боль, совсем незаметная по сравнению с той, которая сжигала изнутри, погладила кошачье запястье… и он умер.
…
…
…
…Или не умер, потому что умирать на ходу было как-то неудобно.
А он шел.
Шагал по тропинке, жмурился от яркого солнца…
Осознав это, Кот резко остановился.
Вокруг был определенно знакомый лес, знакомая тропинка, ведущая к поляне Гусеницы… и не было боли, сжирающей его тело… и ожога на запястье тоже не было.
- И где это я? – пробормотал Кот, оглядываясь. – Или – когда? Не, ну раз я всё ещё Кот… - он дернул кошачьими ушами и кивнул сам себе. - …А я всё ещё Кот… то я в Неправильной сказке. Так?
Лес вокруг, разумеется, не ответил.
- Собственно, как еще узнать-то? – фыркнул он, и торопливо зашагал дальше, к полянке Гусеницы.
…
Пока Кот дошел до поляны Гусеницы, он порядком изнервничался. Как он ни старался, не получалось окончательно отогнать мысли о том, какой же в этот раз произошел катаклизм, и из-под какого куста выскочит очередное воплощение новой реальности, чтобы попытаться убить анимага. Ему очень хотелось верить, что каким-то образом Мотылек вернул всё в исходное состояние… но.
А на поляне воздух звенел от напряжения, потрескивал электрическими разрядами и пах грозой. Над поляной висело зелено-голубое марево, в котором то и дело проскакивали белые молнии, а Гусеница сидел в центре поляны, деловито наматывая на руку одну из таких молний. Вот просто сидел и наматывал, словно клубок ниток, и молния, хоть и негромко шипела и потрескивала, но больше никак не протестовала против такого обращения. Выглядело это до ненормальности обыденно. Мятая панамка и домашний халат Гусеницы как-то очень органично смотрелись рядом с мотком белых косматых молний. Казалось, сейчас предсказатель закончит собирать их в клубок, возьмет в руки спицы и…и, наверное, свяжет белый косматый шарф с запахом грозы. Правда, шарф получится неопрятный, потому что молнии были какие-то… неубедительные. Но тем не менее!
- Привет, - сказал Кот, выходя на поляну. – Чего делаешь?
- Думаю, - с неудовольствием сказал Гусеница и брезгливо отряхнул с рук обрывки молний. Молнии послушно улеглись на траву и начали таять.
- О чем?
- О жизни. О придурках всяких, которые ходят по моим полянам и мешают думать.
- Мне обидеться и уйти?
- Валяй.
- Фигу, - Кот остановился в нескольких шагах от Гусеницы и сунул руки в карманы. Покачался на носках, подумал, и снова заговорил:
- У тебя тут какой-то катаклизм, или это нормальное для Гусениц состояние? Все эти молнии вон… Что-то случилось?
Гусеница мрачно посмотрел на него и неожиданно спросил:
- Ожог не болит?
Кот невольно кинул взгляд на запястье – ничего.
- Какой ожог? – вопросительно посмотрел он на Гусеницу и показал ему руку. – Всё чисто.
- Тем не менее ты сразу понял, о каком ожоге речь… - вздохнул Гусеница. – Вот же надо же ну ёж моё ж…
- Так, - сказал Кот и присел прямо на траву перед Гусеницей. – А теперь можно мне всё по порядку?!
- По порядку я знаю куда меньше тебя, - сварливо сказал Гусеница и пристально уставился на молнии. Молнии зашипели и погасли, словно растаяли. Все до единой. Воздух перестал потрескивать, и вообще поляна стала выглядеть привычно и безопасно. Гусеница посмотрел на анимага и продолжил:
- …Но ты сейчас в своем основном времени, если тебя волнует именно это.
- То есть ты никуда не уходишь?
- Только сегодня. Достали вы все меня… - вздохнул Гусеница, тоскливо глядя в небо. – Попроси Кролика, чтобы он привел мне замену, а? Пока я еще чего не учудил.
- Э-э… хорошо. А что?..
- И иди отсюда. Не до тебя сейчас. Мне срочно надо выпить крепкого чаю… или лучше не чаю. В конце концов, не каждый день убиваешь своё собственное будущее.
В голосе Гусеницы было столько боли, что Кот молча встал и пошел прочь.
Во дворец, где в это время наверняка обретался Белый Кролик, который выслушает…и даже если не поймет сумбурного рассказа анимага, то поверит уж точно. И тогда в самое ближайшее время Коту придется вести по стране новую Алису – наверняка умницу и философа, умеющего безжалостно исправлять собственные ошибки.
Безжалостно?..
Это слово не выходило у Кота из головы, когда он вспоминал предмет, который Гусеница раздавил ногой как раз в тот момент, когда анимаг вышел на поляну. Там, в траве, остались валяться сломанные солнечные очки с выломанным правым стеклышком.



Эпилог

- Ну как тебе новая Гусеница? – спросил Кролик, когда Кот привычно влез в окно, чтобы успеть к завтраку у Короля Маджонга.
- Забавная, - дипломатично ответил Кот. – Она тут же бросила на землю горсть камушков, перышек, веточек и прочего мусора и уверенно заявила, что надолго тут не останется.
- Почему? – удивился Кролик. – Ей тут не нравится?
- Иди и спроси, - хмыкнул Кот. – Мне как-то не по себе рядом с этими предсказателями и повелителями пространства-времени.
- О, кстати о времени! – живился Кролик и с любопытством спросил: - Слушай, а те Покои Тишины, где меня усыпили – они с какой комнатой нынешнего дворца соотнсятся?
- Не скажу.
- Э?! Почему?!
- Потому что тебе стремно будет там ходить.
- Да прям уж!
- Да-а-а? Зная, что в какой-то вероятной реальности ты лежал там в хрустальном гробу и не мог пошевелиться? А глаза твои были открыты и чуть-чуть, едва заметно, но двигались! Значит, ты всё видел, а? А вокруг гроба были только пыль и НИЧЕГО!... Ты сможешь спокойно ходить по этой комнате сейчас, а?
- Так, стоп! Какой гроб?! В первой версии твоего рассказа не было никакого гроба!
- Ну, я тогда просто в сокращении рассказывал. Хрустальный гроб в цепях. И поскрипывает так – скри-и-и-и-ип….
- Врешь ты все. Трепло.
- Пижон и рок-н-ролльщик, угу. Мы сегодня вообще завтракаем? А то если нет, то я пойду в таверну.
- Завтракаем, - сказал Король Маджонга, заглядывая в дверь. – Кот, расскажи про новую Гусеницу. Она симпатичная?
- Вот вопрос истинного мужчины! – пафосно сказал Кот. – А Кролику только Тишина и гробы интересны. Идемте, за завтраком расскажу.
- Тишина и гроьбы?! – возмутился Кролик, но Кот уже вышел из комнаты следом за Королем, и Хранителю оставалось только последовать за ними возмущенно бурча что-то про вредных засранцев.
…
А где-то на лесной поляне в высокой траве отдыхала Гусеница. Она лежала на спине, глядя в высокое небо, и мечтательно улыбалась. Когда-нибудь… довольно скоро… она тоже покинет это временное тело и уйдет в долгий и прекрасный полет, как это сделал Гусеница до неё. Туда, дальше и выше, за границы этой сказки, за границы других миров, уверенно опираясь о реальность сильными синими крыльями. Впрочем, оан не торопилась.
Её срок ещё не пришел.
А пока было здорово просто лежать в траве, дыша ароматом влажной земли, смотреть на порхающих над тобой стрекозок и слушать пение птиц.
Эта сказка, её временное пристанище, была все-таки очень уютной.
Хоть и Неправильной.

21.01.16

@темы: текст, Смутное время, Эффект мотылька